– Что вы уставились на меня, как идиот? – крикнула Элен.

– Прошу прощения, мадам.

– Вчера вечером я сказала вам, что вы здесь не нужны, и сегодня я снова повторяю то же, – начала она, выпрямившись и злобно сверкая глазами. – Теперь вы знаете, какая работа ожидает вас. Ни одному человеку она не может нравиться. Для моего мужа будет лучше, если он останется без помощи, тогда волей-неволей ему придется взяться за ум. Получите от меня двести долларов в счет жалованья и немедленно уходите отсюда.

Я промолчал. Элен встала, подошла к столу, достала из ящика две бумажки по сто долларов и бросила их мне на стол.

– Возьмите это и убирайтесь.

Мне так и следовало бы поступить, но я, конечно, этого не сделал.

– Я принимаю указания только от мистера Дестера. Пока он будет нуждаться во мне, до тех пор я останусь с ним. – Я повернулся и двинулся к выходу.

– Нэш, вернитесь!

Храня молчание, я пересек холл, закрыл за собой парадную дверь и спустился по ступенькам под косые лучи вечернего солнца.

Глава 3

Без куртки, но в верхней одежде, расстегнув ворот рубашки и держа в руке сигарету, я лежал на постели и думал над открывшейся мне правдой, которая лишила меня покоя. Было очевидно, что Элен с нетерпением ждет смерти Дестера. Я вполне мог ее понять: 750 тысяч долларов – это достаточно соблазнительная сумма, чтобы ею можно было пренебрегать. Если верить словам Симмондса и Джека Солли, Дестеру угрожает финансовый кризис, если он уже не наступил. Сумма ежегодного взноса за страховку довольно велика. Если исходить из суммы жалованья, то она должна равняться восьми-десяти тысячам долларов в год. Очень возможно, что дальше продюсер не сможет выплачивать такую сумму денег. Жаль, что не удалось внимательно рассмотреть полис и выяснить, когда подойдет срок очередного взноса. Если хозяин его не оплатит, страховка потеряет свою силу. И никто ничего не получит. В случае же смерти Дестера, если в страховке нет специально оговоренного пункта, 750 тысячами долларов завладеет Элен. Конечно, ей это известно, иначе она не старалась бы избавиться от меня. Без сомнения, она рассчитывает, что Дестер погибнет в автомобильной катастрофе раньше, чем подойдет срок уплаты очередного взноса. Но что мадам предпримет теперь, когда ей не удалось отделаться от меня и когда вероятность гибели мужа в аварии стала отдаленной? Похоже, срок взноса был не за горами. И в распоряжении Элен оставалось явно мало времени, чтобы спокойно ожидать естественной кончины мужа. Меня интересовало, решится ли она вмешаться и ускорить смерть супруга.

Памятуя слова Солли о выбросившемся из окна любовнике Элен, я правильно рассудил, что доподлинное знание той истории может дать мне ключ к пониманию теперешнего положения вещей. Если мне удастся раскопать, кто был тот парень и почему он выбросился из окна, я смогу более точно прогнозировать, как далеко способна зайти Элен в своем стремлении погубить мужа. Каким образом узнать мне тот давнишний эпизод из жизни Элен? Дестер познакомился с ней в Нью-Йорке. Вполне вероятно, что там и надо искать концы прошлого миссис Дестер. По-видимому, мне понадобится чья-то помощь. Лучше всего было бы нанять частного сыщика, но на это нужны деньги.

«Почему, собственно, это меня так интересует? – спросил я себя, и от этой мысли внезапно даже сел на кровати. – Почему это я решил сунуть свой нос в дела, которые меня совсем не касаются?» Конечно, я знал ответ на этот вопрос, но даже себе самому не хотел в этом признаться. А надо: виной тому деньги. Когда стало очевидным, что после смерти Дестера Элен получает 750 тысяч долларов, меня охватила едкая зависть. Я начал раздумывать, нет ли какой-нибудь возможности принять участие в разделе этих денег. Я понимал, что не имею ни малейшего права на них, но если Элен планирует ускорить смерть Дестера, то нетрудно устроить, чтобы такое право у меня появилось. Если мне удастся получить доказательства ее вмешательства в судьбу мужа, то тогда мадам окажется в моей власти. Я отдавал себе отчет в том, как называются поступки подобного рода, но мне так хотелось получить эти деньги, что слова не могли меня напугать. Позиция постороннего зрителя в ситуации, когда занавес поднят, актеры на сцене, спектакль вот-вот начнется, но я в нем не участвую, меня не устраивала. Я хотел быть включенным в игру, и не на второстепенную роль, а на равных с другими действующими лицами. А для этого мне стоило спросить совета только у себя, вернее, у своей совести, выяснив, на что я готов пойти ради получения денег.

Я был откровенным и искренне ответил себе, что готов на многое и даже на все. Но это многое будет зависеть от того, на какую долю я собираюсь претендовать. Чем больше доля, тем на больший риск я пойду. Итак, сколько я могу разумно затребовать, чтобы, однако, не вызвать особого сопротивления со стороны Элен? Половину? Четверть? Я вспомнил одно из правил, которым руководствовался Солли в своей работе. «Всегда запрашивай вдвое против того, что ты в действительности рассчитываешь получить. Возможно, вдруг произойдет чудо и тебе действительно уплатят столько». Тогда я решил претендовать на 350 тысяч долларов. Я лежал, глядя в потолок, и старался представить себе, что значит обладать такими деньгами. До сих пор самое большое, что мне удавалось зарабатывать, это четыре тысячи в год, и это еще в лучшее время, при условии каторжной работы. 350 тысяч долларов! При мысли о таком богатстве мое сердце начинало сбиваться с четкого ритма. Такая сумма изменила бы в корне мою жизнь. Но если для этого от меня потребуется то, о чем я все же боюсь думать: лишить другого человека жизни? Способен ли я на убийство ради таких денег? Одно дело – лежать в кровати и обдумывать убийство Дестера, и совсем другое – совершить его. Ведь в таком предприятии страшнее самого действия напрасный риск, результатом которого станет не достижение желанной цели, а разоблачение и наказание. Если продюсер будет убит, то первым подозреваемым в глазах полиции явится Элен. Сыщики поймут, что она избавилась от мужа, чтобы получить страховку. Но они могут предположить также, что вряд ли женщина совершила убийство сама, без посторонней помощи. Тогда они начнут искать мужчину и выйдут без труда на меня. Не следует сбрасывать со счетов и саму страховую компанию. Она не выплатит денег, не проведя своего, весьма пристрастного расследования. Ее собственные сыщики еще хитрее и опаснее, чем полицейские. Нет, прямое убийство – слишком рискованная вещь. Куда безопаснее – подстроенное. Может быть, Элен как раз и планирует его? Совершить такое убийство гораздо проще. Нужно только, чтобы Дестер сел за руль в пьяном виде или попал в поток пешеходов, – и дело в шляпе. Только одно в этом случае плохо: несчастье может произойти не тогда, когда нужно. Вдруг Дестеру повезет, вдруг он не попадет в катастрофу до самого истечения срока очередного взноса? Конечно, это учитывает и Элен. Ее торопит время. По-моему, имеет смысл подождать, пока мадам не избавится от мужа сама, пока не утихнет шумиха, связанная с гибелью Дестера, только потом вмешаться и потребовать своей доли.

Это меня опять вернуло к мысли о том парне, который выбросился из окна. Может быть, мне удастся поймать Элен на крючок ее прошлого. У Солли есть связи в Нью-Йорке. Надо уговорить его поехать туда и добыть нужную мне информацию.

Я посмотрел на часы. Было семь вечера. Вряд ли Дестер собирается куда-нибудь еще поехать. Чем скорее я переговорю с Солли, тем лучше. Я поднял телефонную трубку и набрал его номер. Солли подошел к телефону.

– Мне нужно поговорить с тобой, Джек, – сказал я. – Давай встретимся через полчаса в баре Сэма.

– Сегодня не могу. У меня важное свидание. А что вдруг приспичило?

– Ничего, но в твоих интересах приехать в бар.

Наступила пауза, в течение которой, как я понял, Солли боролся с самим собой. Потом он тяжело вздохнул.

– Хорошо, если так, то я отложу свидание.

– В баре Сэма, теперь уже через двадцать минут, – уточнил я и повесил трубку.